Опыты

Воспоминания Pyди

C позвoления Руди, здесь будут описаны некоторые подлинные события произошедшие в то время. Одно из таких дел, правдивость которого сегодня доказать практически невoзможно, имеет отношение, к так нaзываемому, угольному делy, и рассказывает о шахте по добыче угля вблизи г. Лебедянь. Но позже нaми опрошенные местные жители не подтвердили факт существования шахты. Наоборот, говорили, что ее не могло быть, т.к., в этой местности никогда не было ни рудных, ни угольных месторождений. Однако, по-видимому холодные зимы мы вынудили прибегнуть к необычным мерам. Согласно утверждению Руди, на самом деле такой рудник в спешке был открыт и существовал для того, чтобы добывать там хоть кaкое-то, остро-необходимое тогдa, горючее вещество. Но читайте сами:

"...шахта состояла из, похожего на колодец, входа. В эту, примерно, 10-мeтpoвoй глyбины яму нас опускали в плетенной из ивы корзине вручную до сaмого дна, которое всегда было залито водой. Из горизонтальных штолен, которые шли еще на глyбину, примерно, 90 м должны были мы поставлять наверх очень плохой, слоисто-сланцевый уголь. Он использовaлся для отопления государственных зданий, a также применялся и в нашей лагерной кухне. Теплоотдача от этого угля была почти нулевой. После непродолжительной работы в шахте меня перевели в лесную команду. Пока я отсутствовал, эту "дыру" модернизировaли, так например, подъем производился теперь пpи помощи мотора, а для oткачки, постоянно залитых водой штолен, установили помпу, а также устроили узкоколейкy c маленькими вагонетками, Насколько мне известно, работы в этой "дыре" были прекращены в 1946 г. потоmу, что в это вpемя в Донецком бассейне были откpыты новые огромные месторождения угля.

...добытый нaми сланцевый уголь, мы должны были c этого маленького отвaла на носилках доставлять в лагерь на расстояние 5 км. /Ежедневная поставка, по сведениям товарищей, должна была быть не менее 1-1,5 т/. B начaле этого пути, примeрно, в 200 м мы проходили мимо подбитого немецкого танка. Это был, по-видимому, один из тех танков, которому удaлось дaлее других проникнуты на восток. При этой транспортировке угля наша дорога не проходила через r. Лебедянь, т.к., мы пeресекaли железно-дорожную нaсыпь в юго-восточном направлении еще перед железнo-дорожно. станцией...."

Лесной лагерь Лебeдянкa, зима 1945/46 /дополнение/

"Эти строки посвящены одному безименному, очень верующему в Христа, ефрейтору из Верхней Силезии. K cожaлению, таких людей, как Иосиф, бескорыстно жертвующих собой ради других, было мало. Он также как и все ежедневно был занят на зтой бесчеловечной лесоперевозке, при которой лес санями на се6е ташили c железнo-дорожной станции Лев Толстой; расстояние до нее было 30 кm. Несмотря на зтот каторжный труд, Иосиф вечерaми и ночaми c самоотверженностью продолжaл ухаживать за раненными и больными товарищaми..

A ведь и y неrо, как и y нас, силы были на исходе.

Находясь в лесном лаrере, я оказался свидетелем трех происшествий, о имеющих отношение к Иосифу, и o которых я хотел бы здесь рассказать.

На лесоповале y одного из пленных было сильно травмированно лицо. Сук падающего дерева разорвал ему щеку сверху донизу, и оторванная часть щеки свисала, обнажая нижнюю челюсть. Вечером, уже в баpаке, я, по указанию Иосифа, нaдергaл нитей из моего ватника, которые затем в течении 10 мин. проварил в кипятке. Четверо крепко держaли пострадавшего товарища в то время, как ефрейтор-санитар простой иглой и проваренной в кипятке нитью зашивaл эту страшную рану.

Позже, в 1946 r. уже в Красногорске я вновь встpетил этого товарища. Еrо лицо обезобpaживaл большой шрaм но он был жив.

B последующие ночи y одного из товарищей резко повысилaсь температура, появились бoли и опухоль в горле, которые затрудняли ды хание. Иосиф осмотрел его, а заглянув в горло, побледнел. Горло почти полностью закрыла опухоль и уже ясно просматривалось нагноение: это могла быть дифтерия. Иосиф немедленно доложил об обнаруженном заболевании коменданту лагеря. Но из-за снега дороги были непроходимы, а тут еще начавшаяся метель покрыла все вокруг метровым слоем снега; и поэтому больной товарищ не мог быть доставлен в лагерь № 35/2. Иосиф изготовил из пустой американской упаковки "Оскар-Майер" маленькую трубку и вставил смертельно больному в горло, чтобы больной товарищ не уmер от удушья. По сей , день я не могу забыть этот ужасный свистящий звук, исходивший из трубки; и еще сегодня nо ночам, когда мне не снится, я отчетливо еrо слышу. Bo всяком случае, изделие Иосифа помогло, и больной товарищ пережил все эти дни, а это былo, приметно, три недели, которые я должен 6ыл провести в лесном лаrере. Что с ним nроизоmло дaльше, я, к сожалению, не знаю.

Как только прекратились снегопады, продолжавшиеся много днем сразу же былo возобновленно "продовольственное снабжение" лагеря. Русская охрана, которая в это время также как и мы, страдала от голода, получила дополнительный паек в виде соленой селедки, которую многие их них тут же съедали, оставляя рыбьи кости. Один из nленных товарищей собрал эти кости, измельчил их, как смог, и c жадностью съел. Ночью мы были разбужены криком, корчущегося от острой 6оли, товарища. Иосиф определил, что не переваренные рыбьи кости, собравшись перед задним пpоходом в большой ком, уже не могли нормальным путем покинуть кишечник. Все усилия удалить этот ком были тщетны. Ha другой день, возвращаясь с лесоповaла, мы уже издaли услышaли вопли нашего несчастного товарища. Чтобы устранить эти мучения и помочь этому человеку, Иосиф реmился на mаг, который сегодня любому студенту-медику покажется неиыслимым. Опять должны были четверо держать этого товарища. Иосиф сунул в рот, измучен-ному от 6оли, несчастноmу кусок дерева и приступил к операции nо расширению заднего прохода nри помощи бритвы. Было необходимо извлечь наружу ком из рыбьих костей размером c теннисный mяч. 3атеm разрез был зашит, насколько это было возможно, nри nомощи изогнутой швейной иглы и нитки. Товарищ этот выжил, c каким последствиями для него, я, право, не знаю.

Я был одним из сaмых молодых в этом лаrере, и между мной и Иосифом были такие отношения, как mежду отцом и сыном. И только ему я должен быть благодаpен за то, что nосле тяжелого приступа, nри котором я потерял сознание, я все же был доставлен в лагерь № 35/2; в противном случае я бы умер. Несмотря на все мои старания, я никогда больше не видел Иосифа и не смог его отыскать; при нашем c ним расставании он, к сожалению, как и многие другие был нa грани конца. Таких людей, как Иосиф, к сожалению, было мaло в это тяжелое время.

Иосиф, должно быть, навсегда останется безимянным. A это имя ему выдумал и дaл я, исходя из христианских убеждений, да он, на мой взгляд, и заслужил его. B эти ужасные дни и недели, проведенные в лесном лагере, чтобы выжить, каждый был сaм за себя; вeроятно поэтому я, к сожалению, не узнал настоящего имени Иосифа.

Для меня Иосиф был и есть настоящий герой."